Альтаир - Страница 13

К оглавлению

13

— Митяй, ты забивал крышку? — на всякий случай спросил Лева и, получив отрицательный ответ, опять потянулся к телевизору.

Фонарь на экране медленно пополз вправо. Мелькнули окна сторожевой будки, приподнятый шлагбаум, женщина, стоявшая возле него. Послышался гудок. Вдаль по линиям рельсов убегали огни электропоезда. Не было никакого сомнения, что сейчас машина с «Альтаиром» пересекала линию железной дороги.

Передатчик выключился. Экран потемнел.

И Усиков и Митяй знали, что на их пути не было переезда, не было рельсов и шлагбаумов, значит машина с аппаратом направилась по другой дороге. Надежда, что можно встретить машину с Толь Толичем, ожидая ее на шоссе, исчезла.

Надо спросить у шофера. Вероятно, он знает, по какому шоссе она могла двигаться, если путь пересекался железной дорогой.

Митяй перелез через гору прессованного сена и яростно застучал в крышку кабины.

Ребята, не таясь, рассказали шоферу о своем несчастье, и не только ему, но и сидевшей в кабине пожилой женщине, работнице фуражного склада. Она ехала в Москву, к больной дочери. Посетовали, погоревали, но выхода не нашли. Встретить машину Толь Толича почти невозможно. Неизвестно, куда она направилась. Есть разные пути, причем в трех случаях машина должна пересекать линию железной дороги. Правда, вероятнее всего, Толь Толич поехал по Осташковскому шоссе. Если сделать крюк и выбраться на это шоссе, то, пожалуй, есть надежда встретить машину недалеко от города.

Женщина уже позабыла о том, что ей нужно торопиться, больше всех ахала и настаивала на немедленных поисках аппарата. Избави бог, он пропадет, что тогда с бедными студентами сделают их же товарищи? Такого несчастья никак нельзя допустить.

Выехали на Осташковское шоссе. Около часа ждали на перекрестке, останавливали все машины, похожие на ту, которую искали, но ничто не помогало.

Звезда «Альтаир» блеснула… и исчезла. Она даже не могла передать отчаявшимся исследователям, что все-таки существует: ее последняя пятиминутная передача была еле-еле видна. Вероятно, машина с «Альтаиром» уехала далеко за пределы радиуса его действия.

ГЛАВА 4
КАК ИМ СМОТРЕТЬ В ГЛАЗА?

В этот вечер Вячеслав Акимович Пичуев долго не уходил из лаборатории. Пожалуй, только сейчас он почувствовал, что решение проблемы цветного изображения на большом экране близится к концу. Это и радовало инженера и в то же время волновало. Ему казалось, что слишком много энергии, времени, государственных средств потратили ученые, настойчивые изобретатели, а с ними и он, инженер Пичуев, для того, чтобы зрители немногих городов и их окрестностей увидели цветное кино на больших телевизионных экранах.

Интересно посмотреть в клубе телевидение — оперу, концерт на экране; занятно представить себе, что картину, которую ты сейчас видишь, сидя у телевизора, скажем, на Красной Пресне, передают с Шаболовки, а не из будки киномеханика. Однако это ощущение новизны быстро пройдет, зритель, увлеченный фильмом, позабудет о Шаболовке и уже будет досадовать на белые точки, иногда появляющиеся на экране от электрических помех. Вероятно, многих интересует футбол на экране телевизора, но обитатель, скажем, Малаховки сможет увидеть состязание и непосредственно на стадионе, лишь потратив около часа на езду.

«Вот если бы зимовщики с мыса Желания одновременно с москвичами смотрели и футбол, и кино, и оперу! — думал Пичуев, машинально выбивая трубку о ножку кресла. — Тогда у них осталось бы очень мало невыполнимых желаний».

Инженер смотрел на карту страны. Возле Москвы, Ленинграда, Киева и некоторых других городов она была густо усеяна цветными кнопками. Ими отмечались точки, где любители принимали передачи телецентров.

Эти кнопки, красные, зеленые, синие, мучили инженера, всегда напоминая о самой сложной задаче в телевидении. Нужна дальность, и никакими большими экранами, картинками в натуральных цветах ее не заменишь. Иногда казалось, что работа его бесцельна, преждевременна и он должен заниматься повышением дальности, а не цветом. Вот и сейчас, вспомнив об этом, он брюзжал:

— Послушайте, милая девушка. (Это провинилась Надя.) Чего вы там с тряпкой возитесь? Вызовите уборщицу.

— Не доверяю, Вячеслав Акимович! — Надя вытирала блестящую крышку нового проекционного телевизора. — Уж лучше сама.

— Бросьте! — приказал инженер; ему нужно было вылить накопившееся раздражение или хотя бы высказаться.

Надя быстро сунула куда-то тряпку и с готовностью подсела к столу.

— Новые точки есть? — Пичуев взглядом указал на карту.

— Да. Я узнавала. Последние письма любителей пришли из Калинина, Иванова, Рязани…

— Все то же самое! — Вячеслав Акимович нетерпеливо стукнул трубкой о пепельницу. — Рязань… Калинин… А где тысячи километров, Наденька?

— Но вы же рассказывали, да я и сама читала, что были случаи, когда передачи Московского телецентра принимались в Германии, Голландии, Италии.

— Вот именно случаи.

Капризны ультракороткие волны, но для того, чтобы на экране получить хорошую четкость, только они могут использоваться в телевидении. По своей природе такие волны приближаются к лучам света. Не проходят они сквозь толщи гор, густые леса, сквозь железобетонные строения в городских кварталах. Не могут они огибать кривизну земли. Вот почему антенна Московского телецентра поднята высоко над городом. Ее поместили на стопятидесятиметровую башню, построенную много лет назад талантливейшим советским инженером Шуховым.

13